 Разработка, производство и продажа радиоэлектронной аппаратуры  |
Требуется программист в Зеленограде
- обработка данных с датчиков; ColdFire; 40 тыс. e-mail:jobsmp@pochta.ru |
Если сравнивать 90-е годы и наши дни, то, естественно, понты претерпели существенные изменения. В первую очередь потому, что сильно изменилась как сама ситуация, так и фигуранты внутри нее.
Первое и, пожалуй, главное отличие состоит в том, что сегодня на понты имеется несравненно больше материальных ресурсов. То есть деньги-то были шальными и тогда и теперь, но если раньше под шальными деньгами подразумевалась сумма в 10 000 долларов, то теперь это 10 000 000: разница на несколько порядков.
Пункт номер два: люди, обладающие этими деньгами, стали чуть более образованными и гораздо более информированными. Если в 90-е годы заграничный опыт и образ жизни только-только начинал осваиваться, причем за образец часто брались его наиболее курьезные, одиозные, а иногда и попросту комичные аспекты, то теперь люди уже основательно поездили по миру и поднабрались осознания того, как принято «в лучших домах Филадельфии». То есть если раньше у нас были сплошные Остапы Бендеры и Эллочки Людоедки, то теперь все куда как более цивилизованно.
В третьих, слегка изменился и социальный контингент любителей понтов. Если богатыми людьми в 90-х были представители криминалитета, такие капиталисты-флибустьеры, то теперь это, как правило, люди в той или иной степени «вогосударствленные». Либо собственно чиновники, либо своеобразные кентавровые организмы, у которых конский корпус – это бизнес, ну а головка в очечках – чиновник. Если раньше понт близости к власти подразумевал просто доступ, скажем, к кормушечной приватизации, то теперь предполагает близость к исполнительной вертикали, что чуть более институциализированно. Сейчас, также как и в 90-е, весьма понтово быть, например, депутатом или сенатором. Не только из-за иммунитета на случай известных событий, но и благодаря тому, что в принципе в России, к сожалению, власть – это слишком сильно. А криминальный налет, как бы эти наши ребята не рядились, с ними всегда, это не изменилось. Если они сами не бандиты в законе, то все с этими бандитами имеют дело. А даже если не имеют, то вся их психология того же отмывания денег, откатов, взяток и прочего все равно криминальная. Но если раньше была определенная бравада («Патриарху от солнцевской братвы» - это звучало гордо), то теперь криминальная сторона жизни не афишируется.
Эти три основных отличия и определяют все основные инновации в области понтостроения. А инновации такие.
Все стало гораздо масштабнее. Например, если раньше высшим шиком было позвать на свой праздник Ладу Дэнс или группу Бони М за пять тысяч, то теперь котируются Джордж Майкл, Эминем, Кристина Агилера и прочие мировые звезды – за миллионы.
Понты 90-х имели сугубо «национальную» направленность. Было крайне важно произвести впечатление на «своих» ребят – от локальных до федеральных. Сейчас самые понтовитые понты состоят в том, чтобы привлечь к своей персоне внимание и западного бомонда – артистов, знаменитых капиталистов, аристократических особ…
Понты стали несколько более изысканны с точки зрения вкуса. В последнее время моднейшей областью понтоведения стало классическое искусство. Если раньше, чтобы чем-то занять жену в свободное от маникюра время, было принято дарить ей, скажем, салон красоты или бутик со шмотьем, теперь преподносят картинную галерею.
Если раньше такие понятия как понты и идеология были совершенно из разных измерений, то теперь понты очень часто замешаны на идеологии – державной, государственнической, монархической, русской национальной, евразийской или какой-то еще. Что, разумеется, не делает эти понты более впечатляющими с точки зрения коллег по понтостроительству, но, с другой стороны, дает некую индульгенцию понтмейкерам (по крайней мере, как им кажется) перед лицом государства.
Понты стали более разнообразными. Понты 90-х не допускали вариаций на тему. Если машина, то шестисотый «Мерседес», в крайнем случае – пятисотый, или аналогичный БМВ. Если отдыхать, то на Канарах и еще в паре «правильных» мест. Если одежда, то только Версаче, если пиджак, то только малиновый. Тогда все решили: если хочешь быть крутым, ты должен быть как некий униформичный прототип этой самой крутости. Сейчас особого плюрализма по-прежнему нет, но этих прототипов по крайней мере стало несколько. С одной стороны, по-прежнему «Мерседесы» и БМВ, но с другой, в понтах у мачо-людей – навороченные джипы, у элегантных и плейбоистых – «Феррари», «Мазерати» и «Ламборгини», у супер-снобов – «Роллс-ройсы». В одежде по-прежнему жив стиль римской империи (к Версаче добавились Дольче и Габбана и Гуччи), но кроме того имеются еще строгие дядечки от Армани и богемно-метросексуализированные молодые люди от Пол Смита. То же самое с местами отдыха. Их стало больше, появились экзотические типа джунглей Амазонки или Северного полюса: небуржуазная отдушина для окончательно пресытившихся, отдающих десятки тысяч долларов за питье из алюминиевой кружки и посиделки у тлеющего костра.
Изменились и понты в отношении женщин. В 90-х слова «женщина» вообще не было слышно. Были понятия «телка», «баба», характеризующие нечто не вполне человекоподобное. Тогда как раз было брошено с откупными или без большое количество жен, обретенных на студенческой скамье или по месту ссылки. Сегодня среди статусных понтмейкеров считается очень престижным иметь крепкую семью и большое количество детей. При этом ни в чем себе не отказывая. Но в своем кругу демонстрируются в первую очередь жена и дети, потому что все знают – у Билла Гейтса, Дональда Трампа, Ричарда Бренсона и прочих культовых героев понтостроительства на первом месте бизнес и семья. А блядства или нет вообще, поскольку это удел низших классов, или оно носит сугубо звездно-романтический характер – с какими-то кинозвездами, женщинами из своего круга. К тому же все это не слишком афишируется. Но если говорить о «низшем» классе, особенно о провинциальной буржуазии, то там, насколько мне известно, все осталось по-прежнему. Небезызвестный Петя Листерман мне еще года три назад жаловался, что если раньше почти вся его клиентура была московская, то сейчас из Москвы никого не осталось – одни сибиряки да казахи.
Пожалуй, набор основных статусных понтов сегодня такой:
- Первый и главный: наличие так называемых баз. Базы – это глубоко эшелонированные способы хранения и содержания денег за границей.
- Серьезная недвижимость.
- Из вещей гуманитарных – по-настоящему дорогие предметы искусства.
- Качественное, преимущественно заграничное образование детей.
Если говорить об одежде, автомобилях и так далее – эти вещи котируются на гораздо более низком уровне и вряд ли волнуют по-настоящему серьезных людей.
Отношение простого народа к понтам имеющих на них средства изменилось скорее в качественном, а не количественном смысле. С одной стороны, в 90-е в демонстрации понтов была какая-то неприятно шокирующая новизна, раздражающая, как вообще всякая открытая демонстрация богатства. Все-таки при социализме это было не очень принято. С другой стороны, ситуацию немного скрадывало то, что понты были вполне народные, народу понятные и демонстрировались людьми опять же к народу достаточно близкими – теми же бандитами, спортсменами или попсовиками. Сейчас, с одной стороны, понты стали менее очевидными и понятными, оттого и менее раздражающими, с другой стороны, для людей понимающих они все равно являются поводом для зависти. Но есть и другой интересный момент: давно подмечено, что у наших людей есть темноватая склонность к ложно понятому чувству национальной гордости, которое заставляет их радоваться тому, что западные суперзвезды шестерят и выступают паяцами перед нашими пацанами.
А вообще сегодня уже не принято так кичиться понтами, как в 90-е. Во-первых, у власти силовики, а не загогулина, и некоторая строгость и самоблюдение сейчас в почете. С другой стороны – уже упомянутая изысканность понтов. Если раньше человек мог ходить с толстенной галдой на шее и с часами «Ориент» за 200 долларов, то теперь на шее ничего не болтается, зато на ручке – «Патек Филипп» с аукциона за 150 тысяч. Это не так бросается в глаза, но знающие поймут, а понимающие оценят.
Что же будет дальше? Все это понтмейкерство на самом деле экстенсивный и тупиковый путь. Максимальные гонорары уже практически заплачены, самая крупная яхта уже заложена, футбольные клубы частично раскуплены, а частично их купить больше не дадут, виллы, вертолеты – все уже есть. Я не вижу, куда эта история могла бы развиваться в количественном отношении. Так и будут наши понтмейкеры ходить по кругу, перекупать друг у друга автомобили, футбольные клубы, меряться длиной яхт…
А я лично считаю, что самый высокий понт – это обходиться без понтов. Вообще. Как тот же Билл Гейтс. Но я боюсь, что эта простая истина вряд ли посетит наших ребят в силу их общей глубокой безграмотности.
